Селфи на фоне санкций. смарт-комедия - Анна Пейчева

У родителей в квартире был некоторый запас моих личных вещей, поэтому я побросала в мешок все свои туфли и сапоги на шпильках. Оставила только пару кроссовок расцветки британского флага, они вполне сочетались с моей футболкой и джинсами и к тому же отлично подходили для переезда.

А физический труд здорово помогает отвлечься от метафизических размышлений на тему «кому я теперь нужна» и «зачем я училась столько лет», отметила я про себя.

Со стенными шкафами в коридоре я разобралась достаточно оперативно. На очереди самое муторное – ванная. Я подхватила картонную коробку и пленку с пузырьками и отправилась заворачивать шкатулки и духи. Ко мне заглянул Василий:

– На кухне я закончил, что из комнаты забираешь?

Я задумалась.

– Так, ну обязательно картину, я покупателей сразу предупредила, что ее не оставлю… Еще подушки, одеяло из дивана… Диски, книги… Пожалуй, всё.

– Понял.

Спустя минуту Вася крикнул из комнаты:

– Вот это я понимаю! Картина твоя – единственная приятная вещь во всей квартире. Да еще и не просто репродукция, а копия маслом! И знаешь что – этот сосновый лес удивительно похож на наш, в Грузино.

С книгами провозились достаточно долго. Связывали в бесконечные стопки. Полное собрание сочинений Кристофера Бакли. Гончаров, Зощенко. Еще я как-то незаметно собрала целую коллекцию так называемой «легкой» литературы. Вудхауз, Макс Фрай, Питер Мейл. Остап Бендер, уже выученный наизусть. Рекс Стаут с его неподражаемым Ниро Вульфом и идеальным мужчиной Арчи Гудвином. Все романы Изабель Вульф. Пятнадцать романтических комедий Софи Кинселлы, в том числе зачитанная до прозрачности страниц «Богиня на кухне». Когда же это я успела переключиться с Джеймса Джойса на Джил Мансел?

– А это что еще такое? Инопланетяне забыли у тебя свою рацию?

Василий недоуменно крутил в руке некий стеклянный предмет футуристической формы.

– Э-э-э, не поверишь, но это ваза, я в журнале такую увидела и решила ее заказать, мне показалось, подходит к интерьеру, видишь, она тоже синяя.

– Ну и пусть остается в этом интерьере, – решил он за меня. Я не стала спорить. Честно говоря, я буквально возненавидела эту вазу, как только поставила ее на полку, но поскольку купила ее в кредит, не могла заставить себя выбросить. Зато покупатели глупейшей вазой ужасно восхищались. Молодая прогрессивная пара, хипстеры, что с них возьмешь. Занавески голубые тоже им бонусом оставлю.

На полу в комнате темной горой громоздились мешки и картонные коробки с моими вещами. До приезда грузовой машины оставался еще час. Я вдруг поняла, что жутко проголодалась.

– Есть хочешь? – спросила я Василия.

– Очень, – честно признался он. – Но на кухне у тебя и в лучшие времена, как я подозреваю, с едой было не густо, сейчас уж тем более. Давай схожу в магазин, колбасы какой-нибудь куплю. Да убери ты свои деньги, они тебе еще пригодятся.

Вася сбегал в соседний магазинчик и вернулся со свежим лавашом, длинными тонкими охотничьими колбасками, бутылкой молока для себя и минеральной водой для меня. Мы устроились за стеклянным столом (какое счастье, что мне больше не придется балансировать на этом скользком кухонном уголке!).

Мы отрывали мягкий ароматный лаваш, закусывали его острыми колбасками, было невероятно вкусно и почему-то спокойно на душе. Вещи собраны, трудное дело сделано. Увольнение отошло куда-то на второй план.

После нашего пастушьего ужина Вася удовлетворенно откинулся на мягкую спинку уголка, тут же начал с него сползать, сказал себе под нос что-то вроде «ёкарный бабай», сел повыше и наконец с наслаждением закурил. Будучи сытой и довольной, я не стала делать ему замечания, тем более что к этой квартире я больше не имела никакого отношения.

Напоследок окинула взглядом блестящую глянцевую кухню с холодными стальными поверхностями. Зашла в освещенную вечерним солнцем голубовато-белую комнату. Без моей любимой картины стены выглядели чужими и бездушными.

Была ли я счастлива здесь? Не помню. Помню, как еле доползала до дивана после ночного дежурства; как дышала краской для волос в ванной; как пила по утрам на кухне простую горячую воду, поскольку все продукты закончились, а времени купить новые не было. Уткнувшись лицом в диванные подушки, плакала, расставшись с очередным никчёмным бойфрендом…

В домофон позвонили. Приехала «Газель». Началась суета, вещи перетаскивали вниз («с телевизором осторожнее!»), грузили, записывали адрес дачи, Василий подробно и по-военному четко объяснял, как туда доехать. Мне повезло, что он прекрасно знал, где находится наш участок – сама бы я путалась в расстояниях, сторонах света, дорожных указателях и населенных пунктах. Заканчивали уже в сумерках. Я вспомнила про коматозный фикус и взяла его к себе в машину.

Когда последняя стопка книг покинула комнату, я сказала сине-бело-голубой квартире «прощай» и с легким сердцем закрыла дверь.

#дача

Дачу в Грузино мы купили в середине девяностых, когда мне было лет пять. Я постоянно простужалась, и родители решили, что мне нужно побольше дышать свежим воздухом. Тут как раз и подвернулся этот участок, граничащий с благородным сосновым лесом. Неподалеку – озеро Бездонка и речка Грузинка. Вокруг – интеллигентные соседи, сплошь кандидаты наук и инженеры-изобретатели: садоводство «Дорожник» изначально относилось к Университету путей сообщения и земля в начале семидесятых распределялась между его сотрудниками.

Наш участок тоже раньше принадлежал профессору. Бывший владелец построил на нем вполне симпатичный одноэтажный домик с двумя спальнями, кухней и светлой верандой; развел большой огород; а потом его позвали преподавать в Америку.

Пока мы летели по темному Приозерскому шоссе, я перебирала немногие воспоминания, оставшиеся после единственного лета, проведенного на новой даче. В голове мелькали потускневшие от времени картинки: папа учит меня плавать в мелкой речке, поддерживая под животик; мы с мамой собираем красивые листья для гербария; все вместе пьем чай со смородиной на веранде, закатные лучи пробиваются сквозь окна…

Буквально через пару месяцев папу повысили до начальника юридического отдела, работы стало невпроворот; мама сказала, что в Грузино ей сидеть одной скучно и лучше она будет путешествовать, чем пропалывать морковку. В общем, на дачу мы больше не ездили. Удивительно, что родители не продали ее раньше. Зато теперь, если я сумею отделаться от загородного балласта, у меня появится нужная сумма, чтобы выбрать по-настоящему просторную двушку.

Проблема только в том, что никто в здравом уме и твердой памяти не захочет приобретать обветшалую развалюшку по чересчур высокой цене, понизить которую мне не разрешал папа.

– Вась, а что ты говорил по поводу того, что знаешь, как продать мою дачу?

Я убавила громкость радио, по которому передавали самые романтичные хиты восьмидесятых. Мы свернули с широкой трассы на двухполосную магистраль сельского значения. Дорогу угрожающе обступили черные деревья. Казалось, мы едем по тоннелю. Редкие встречные машины ослепляли дальним светом. Хорошо, что не я за рулем.

– Так что, есть какая-то хитрость?

– Послушай, Алекса… – начал Василий и сам себя перебил: – Кстати, я все хотел спросить, что за странное у тебя имя?

– По паспорту я Александра, – призналась я, – просто не хочу быть банальной Сашей, вот и всё. А вот Алекса – это звучит по-международному, сразу врезается в память. Я же публичный человек, – тут я вспомнила, что уже нет, не публичный, и загрустила.

– Алекса – это слишком пафосно, – решил Вася. – Я буду называть тебя Шура, договорились?

Грусть моментально сменилась раздражением. Я обожгла его взглядом.

– Еще чего! Так старушек в глухих деревнях называют – баба Шура! Никаких Шур!

– Значит, договорились, – невозмутимо продолжал Василий. – Так вот, Шура. Конечно, я знаю, что нужно сделать, чтобы придать даче товарный вид и перестать позорить все садоводство, кстати. Обманывать никого не придётся, просто необходимо приложить немного усилий.

Вася повернул направо и перед нами открылась ровная асфальтовая дорога, с двух сторон украшенная уличными фонарями. Именно украшенная – потому что такими теплыми белыми шарами обычно оформляют территорию отелей, чтобы создать у клиентов ощущение праздника. Я ахнула.

– Красота, да? – с гордостью сказал Василий. – Мы все не поскупились, когда сдавали деньги на благоустройство садоводства. Я лично ползарплаты отдал. А что касается твоего вопроса – давай вернемся к нему, когда будет светло. Посмотрим дом, обойдем его вокруг, всё прикинем, и если последуешь моим советам – гарантирую стопроцентный результат. Дача уйдет со свистом, как горячий пирожок.